Орлов А.М.
Киностудия "Центрнаучфильм"
и судьба научно-популярного кино
(сокращенный
вариант)
История студии началась в 1933 г., тогда она называлась «Мо-стехфильм». На время войны она стала «Воентехфшьмом», с 1945 по 1966 г. — «Моснаучфильмом». До перестройки студия выпускала свыше 500 частей в год.
Директор студии Елена
Сергеевна Агеева рассказывает о
том, как сегодня живет когда-то
крупнейшая студия
научно-популярных и учебных
фильмов:
— В штате «Центрнаучфильма» 262
человека. У нас много режиссеров
пенсионного возраста, а «загрузка»
режиссеров идет под проекты,
которые они подают на студию. Те,
кто не подает творческие заявки,
которые мы затем отправляем в
Госкино, естественно, не
задействованы в производстве
фильмов. Прежде у нас существовал
институт заказчиков — студия
обслуживала многие министерства и
ведомства, по заказу которых делала
фильмы. В 70—80-е гг. к киностудии бьы
приписан ряд организаций, которые
только у нас заказывали фильмы. На
сегодняшний день института
заказчиков не существует, каждый
волен заказывать продукцию на
любой студии, и сейчас объем
фильмопроизводства у нас во много
раз сократился.
— Как же в этих условиях вы ищете
заказчиков?
— Это делается по договорам с
Госкино, которые заключаются в
соответствии с межведомственным
соглашением между Госкино,
Министерством образования и
киностудией «Центрнаучфильм». А
распространение идет уже через
киностудию и Министерство
образования. Но это не госзаказ, как
вы знаете, а поддержка
кинопроизводства.
В прошлом году мы сделали 52 части.
Примерно половина этого объема —
образовательно-просветительская
программа (биология, литература,
история, мировая художественная
культура). Основной потребитель
этой программы — школы. И чтобы
уменьшить себестоимость продукции,
мы ушли от пленки и делаем её на
видео. Тиражирование, естественно,
легче делать с «бетакамовских»
кассет — это тоже уменьшает не
только себестоимость, но и
продажную цену кассеты. Сейчас мы
выпускаем фильмы о космосе, а также
исторические. Эта часть продукции
снимается на пленке.
Поскольку в этом году нам выделено
небольшое бюджетное
финансирование, объемы
фильмопроизводства не выросли. Они
останутся на уровне 55 частей,
однако мы стараемся привлекать
инвесторов. Пока это удается, и
два-три проекта программ будут
запущены.
— Сколько денег из бюджета было
выделено студии на этот год?
— Три миллиона восемьсот тысяч
рублей. Это очень мало. Поэтому
студия также ищет пути и для
коммерческой деятельности — чтобы
и продукцию делать, и искать
заказчиков и инвесторов, чтобы
развивать кинопроизводство и
услуги по кинопроизводству.
— Насколько вам это удавалось в
прошлые годы ? Каков объем
привлеченных средств от
споносоров?
— Я занимаю пост директора с 1996 г. и
приняла студию в довольно сложном
состоянии. Тогда у нас не
выплачивалась заработная плата,
никто из заказчиков не хотел
вкладывать деньги в заведомо
убыточное предприятие. В конце 1997 г.
ситуация стала улучшаться:
появились заказы, мы решили многие
вопросы с техникой и с проявкой
пленки.
— За счет чего это произошло ?
— Люди поняли, что просто так
заработную плату никто давать не
будет, что дирекция идет в
правильном направлении и пытается
не себя прокормить, а сохранить
студию, чтобы её имя не ушло в
историю. Я считаю, в этом огромная
заслуга коллектива, творческих
работников, которые не ушли в
разные мелкие «ООО», а остались на
студии и сейчас снимают фильмы, и
сами же стараются находить
источники финансирования.
— Сколько режиссеров сейчас
реально работает?
— Часть режиссеров, которые
числятся в штатном расписании
киностудии, давно имеют свои фирмы.
На сегодняшний день (май 2000— А.0.) у
нас задействовано пять режисе-ров,
к середине года их будет больше.
— Сколько фильмов выпускалось на
студии, когда вы пришли?
— В 1996 г. — порядка десяти картин,
поскольку вообще не было никакого
финансирования. Сейчас с
финансированием стало лучше — я
считаю, это большая заслуга
Госкино, которое ныне старается
соблюдать договорные отношения с
киностудией.
— Каковы перспективы
зарубежного партнерства или
сотрудничества ?
— Мы прорабатываем все
направления. Выпуск детской
энциклопедии «Культуры мира» —
совместный проект с Финляндией и
Болгарией.
— Какими вы видите перспективы
развития студии ? Что будет с ней
через несколько лет ?
— У меня самый положительный
прогноз. Я считаю, что наше
научно-популярное кино —
плодотворная нива в плане своего
развития. Все поняли, что нельзя
обойтись без образования и,
соответственно, без фильмов,
которые нужны в образовательном
процессе, без просветительского
кино — а научно-популярное кино
всегда было просветительским. То,
что будет в ближайший год, я могу
сказать. А через 4—5 лет... У нас есть
перспективные планы на техническое
переоснащение, на развитие
киностудии, но как обернется дело...
Финансовое положение студии
улучшилось, но нельзя сказать, что
нам хватает денег на всё. Можно
вновь встретиться в конце 2000 г. и
поговорить о его итогах и планах на
следующий год.
Чтобы яснее представить себе
ситуацию с производством и судьбой
научно-популярного кино, мне
показалось нелишним встретиться с
директором одного из тех «ООО», о
которых упоминала Е.С.Агеева. Я
беседую с режиссером и
руководителем студии «Кварт»
Леонидом Давидовичем Фишелем:
— Студия образована 10 лет назад. Её
организаторами стали люди, которые
до этого долгие годы работали на
«Центр-научфильме» и решились
начать самостоятельное дело тогда,
когда стало ясно, что
государственная кинематография в
ближайшие годы будет переживать
большие трудности. Мы ушли со
студии (мы — это я, режиссер Фишель,
и директор Нина Аркадьевна
Герасимова) и начали всё с нуля.
Штат студии — 6 человек. Друзья дали
нам угол, оборудование мы
арендовали, время было лихое,
фильмы можно было делать за
относительно небольшие деньги.
Мы сразу же решили ориентировать
всю нашу деятельность на
образовательные программы. Это
была опорная идея,
которая позволила нам в дальнейшем
утвердиться. Хотя мало кто верил,
что такая деятельность быстро
окупится. Но мы учились этому, это
умели и ни на что другое не были
годны — и решили, что, во-первых, это
всё-таки дело благое, во-вторых,
рано или поздно будет востребовано
и, в-третьих, позволяет работать
спокойно. Наш выбор был, наверное,
правильным. Пришло время, когда
очень многие творческие работники
и организаторы производства стали
уходить со студии и создавать свои
маленькие коллективы. Хватали
заказы, делали какие-то случайные
вещи. Рано или поздно эти студии, не
имея целевого, опорного смысла
своего существования, начали
разваливаться. А мы, как ни странно,
стали набирать обороты. Это было
принципиально важно.
— Каковы ваши производственные
планы на 2000 г. ?
— Ежегодно мы выпускаем два-три
полнометражных фильма (от 50 до 100
мин.) и два-три фильма на 20—30 мин. Мы
стараемся работать
профессионально и очень серьезно,
это стоит больших денег. К каждому
проекту мы привлекаем
специалистов-консультантов.
Снимаем только на «Бетакам».
— Как вы формируете тематику?
— Сами, по спросу. В основном это
история, культура и те школьные
предметы, которые могут получить
хоть какое-то экранное воплощение
— химия, астрономия, анатомия,
биология. Большой спрос на фильмы
по математике, но мы их не делаем: не
знаем как.
— Каковы тиражи ваших фильмов?
— Небольшие. Мы считаем удачным,
если в год уходит порядка 200 кассет
одного наименования. Приходится
делать «подтиражку» — и потому, что
у нас нет складских помещений, и
из-за слабого движения кассет.
— Как режиссер вы продолжаете
свою деятельность?
— Всё время. Я никогда не работал на
профессиональной студии столько,
сколько приходится здесь. Иногда за
год снимаешь 4—5 полнометражных
фильмов
— Есть ли другие режиссеры на
вашей студии?
— Приглашенные, человека два за
год. Во-первых, очень трудно найти
людей, которые способны работать в
нестандартных условиях. Во-вторых,
мы ограничены в средствах. На
первых порах мы достаточно
серьезно себя ограничивали, всё
вкладывая в производство, да и
сейчас так оно и получается.
Сделать фильм для школы на самом
высоком уровне, на который мы
способны, — это не один десяток
тысяч долларов. Возврат же
произойдет через 4—5 лет.
Оборачиваемость крайне низкая, и
этим могут заниматься только такие
сумасшедшие, как мы, даю вам слово.
Поэтому ни один банк в нас не вложил
ни одной копейки. За десять лет мы
со скудным личным бюджетом смогли
«вложиться» в приобретение
аппаратуры, и сегодня имеем всю
необходимую цепочку.
— Монтаж у вас компьютерный ?
— Обычный, линейный.
— Спецэффекты вы не используете?
— Используем, но сами не делаем. Для
«Химии например, заказывали
спецэффекты у В. Кобрина — он делал
их для нас большей частью
по-дружески. Сейчас мы пытаемся
наладить нелинейный монтаж, выйти
на новый уровень, но всё это
медленно. Нам никто не помогает—
вкладывать деньги в наше дело, по
большому счету, невыгодно. Тем не
менее сейчас все, даже
«Центрнаучфильм», пришли к этой
идее: нужно делать образовательные
фильмы. Мы к этому пришли первыми,
утвердились на этом так называемом
«рынке» и с годами стали
известными. Те же, кто решил, что
здесь можно быстро себя утвердить и
получить хорошую прибыль,
сломались. В основном все
переориентировались на ТВ — мы в
этом, к сожалению, никак не
участвуем и свою продукцию туда не
даем.
— А ваша продукция не
интересует ТВ?
— Мы это даже не обсуждаем. Как
только какой-то из наших фильмов
будет показан по телевидению — не
будет смысла его у нас покупать,
проще записать программу с экрана.
Кроме того, ТВ зачастую и не
требуется наша продукция, ведь
учебного общероссийского канала
сейчас не существует. А локальные
городские каналы практический
ничего не платят. Наша продукция
достаточно дорогая, и отдать её на
ТВ за копейки и получить десятки
тысяч пиратских копий, записанных с
экрана, — кому же это интересно?
— А как обстоит дело с
образовательными фильмами на
Западе?
— Практически каждый университет и
многие колледжи имеют
самостоятельные студии. Они первым
делом собирают заказы на фильм,
объявляя о создании определенной
программы по всей стране и даже по
другим странам. Фильм делается под
уже собранные средства. В России
это невозможно—никто не даст
заранее ни одной копейки. Мы
руководствуемся только нашим
ощущением, что фильм может быть
востребован — никакого другого
регулятора нет.
— Учебные фильмы снимались
десятилетиями, накоплен довольно
большой фонд. Насколько активно он
используется ?
— Очень многие фильмы морально
устарели. Кроме того, многие копии
утеряны, а восстановить те, что
сохранились, часто оказывается
дороже, чем снимать заново.
Заниматься этим некому.
Практически фильмофонд не
используется — за редкими
исключениями.
Итоги. Две основные формы, в которых ныне существует и воспроизводится научно-популярное и учебное кино, — государственная и частная студии. Похоже, культура ныне ушла на периферию внимания государ-у ственных мужей либо просто не учитывается как таковая. Поэтому — парадокс! — крохотные частные студии, опирающиеся на активность и предприимчивость своих сотрудников, оказываются ныне едва ли неуспешнее в своей деятельности, чем разрушенные гиганты государственного кинопроизводства, работники которых по большей части до сих пор не могут психологически перестроиться для работы в новых условиях — без всесторонней опеки государства. Создается впечатление, что упадок культуры выгоден нынешней власти. С другой стороны, такие периоды, когда госконтроль (и связанная с ним цензура) над культурой ослабевает, по-своему очень благоприятны для свободного её развития. Другой вопрос, что «советский работник», воспитанный прежними временами, как правило, не способен воспользоваться открывающимися перед ним возможностями. Выход видится в одном: в смене поколений. А на это нужно время.
Полный текст - в № 8 журнала "ТКТ" за 2000 год
